Где живёт Бог?
А вы не замечали, что всему человечеству сделали радикальную коммисуротомию? Это такая операция по разделению левого и правого полушария.
Напоминает ситуацию на пикнике загородом, когда отсутствуют удобства, а нужда остаётся, и тогда следует спасительная команда: – девочки налево, мальчики направо! Это я к тому, что мучительная борьба, между верой и познанием, для большинства людей вовлеченных в процесс этого познания уже завершилась. То есть, вера осталась в одном полушарии, а познание в другом. Или, в крайнем случае, человек так и живёт с одним полушарием и чувствует себя – великолепно!
В юности мне довелось написать поэму. Сюжет её был прост и банален – у человека пропала половина головы! Этот бедняга мотался по Москве в своих мучительных поисках, которая ему представлялась сплошной декорацией из греческой трагедии. Когда он попадал в метро, существовавшее, как некое святилище, посвящённое богам подземного мира, и торопился по эскалатору, то навстречу ему с другой стороны величественно двигался античный хор, обычно напутствующий рефреном:
– «Ищи головы своей половину!»
У меня ещё тогда совершенно не было ни читателей, ни слушателей, поэзия этого опуса мне казалась слабой, и я не хотел давать лишний повод считать себя сумасшедшим, поэтому
его потерял. Но чем дальше, тем больше убеждаюсь в актуальности поставленной производственной проблемы.
Видимо, всё это сочинение было невротической реакцией, на шизофреническое раздвоение советского общества. Только граница между правдой и ложью была несколько смещена.
На протяжении всей моей жизни, коли уж доводилось читать труд какого-нибудь человека, размышляющего на религиозные темы, всегда поражало одно и тоже – религиозные сомнения. При всей глубине моей натуры и при всей её трепетности, этого достижения человечества я был лишён абсолютно!
В школе меня убеждали, что Бога нет, и я в это верил! Но перед тем, как пойти в школу я пообщался с умершим дедушкой, и жизнь после смерти стала для меня первореальностью. Долгое время я не соотносил школьной идеологии и собственного знания, пока не узнал, что в образовательных учреждениях, пусть и не слишком вдохновенно, но беззаветно лгут.
После чего вопрос о существовании Бога опять не возник. Я просто стал его различать, как личность, среди того потустороннего хора, с которым постоянно разговаривал.
Величайшее достижение человеческого разума – релятивистская теория очень странным образом адаптировалась на уровне масскультуры и идеологии? Нам всё время пытаются доказать, что нет ничего более релятивного, чем нравственность. Это какое-то всеобщее торжество анабаптизма. Я не говорю уже о тоталитарных государствах, и сектах, которые просто берут человеческую совесть в безвременную аренду, чему они, надо сказать, научились у церкви вполне традиционной. Но даже культура, существующая более-менее свободно, выбрала это достижение, как наиболее эффектный приём увлекательного жанра.
Мечта коммунистических мыслителей всех времён и народов – «Антидекалог», сбывается противоположенным их разумению способом. Нравственность исчезает под неимоверным давлением денег. И скоро даже на моей Родине вырастет уже несколько поколений, которых пытаются воспитать в этой незатейливой философской системе.
На самом деле, ничего более надежного и твёрдого, как человеческая преданность и верность в природе нет! Только штука эта редкая и драгоценная. Оттого-то авторам бесчисленных бестселлеров она и не попадалась на глаза. Они даже не заметили оглушительной самоотверженности родителей, когда никто и ничто!.. не способно исказить человеческий образ выращенного ребёнка.
Раньше, не помню уже когда, всё было довольно просто – мир ограничивался горизонтом взгляда. Поэтому церковь боролась
Напоминает ситуацию на пикнике загородом, когда отсутствуют удобства, а нужда остаётся, и тогда следует спасительная команда: – девочки налево, мальчики направо! Это я к тому, что мучительная борьба, между верой и познанием, для большинства людей вовлеченных в процесс этого познания уже завершилась. То есть, вера осталась в одном полушарии, а познание в другом. Или, в крайнем случае, человек так и живёт с одним полушарием и чувствует себя – великолепно!
В юности мне довелось написать поэму. Сюжет её был прост и банален – у человека пропала половина головы! Этот бедняга мотался по Москве в своих мучительных поисках, которая ему представлялась сплошной декорацией из греческой трагедии. Когда он попадал в метро, существовавшее, как некое святилище, посвящённое богам подземного мира, и торопился по эскалатору, то навстречу ему с другой стороны величественно двигался античный хор, обычно напутствующий рефреном:
– «Ищи головы своей половину!»
У меня ещё тогда совершенно не было ни читателей, ни слушателей, поэзия этого опуса мне казалась слабой, и я не хотел давать лишний повод считать себя сумасшедшим, поэтому
его потерял. Но чем дальше, тем больше убеждаюсь в актуальности поставленной производственной проблемы.Видимо, всё это сочинение было невротической реакцией, на шизофреническое раздвоение советского общества. Только граница между правдой и ложью была несколько смещена.
На протяжении всей моей жизни, коли уж доводилось читать труд какого-нибудь человека, размышляющего на религиозные темы, всегда поражало одно и тоже – религиозные сомнения. При всей глубине моей натуры и при всей её трепетности, этого достижения человечества я был лишён абсолютно!
В школе меня убеждали, что Бога нет, и я в это верил! Но перед тем, как пойти в школу я пообщался с умершим дедушкой, и жизнь после смерти стала для меня первореальностью. Долгое время я не соотносил школьной идеологии и собственного знания, пока не узнал, что в образовательных учреждениях, пусть и не слишком вдохновенно, но беззаветно лгут.
После чего вопрос о существовании Бога опять не возник. Я просто стал его различать, как личность, среди того потустороннего хора, с которым постоянно разговаривал.
Величайшее достижение человеческого разума – релятивистская теория очень странным образом адаптировалась на уровне масскультуры и идеологии? Нам всё время пытаются доказать, что нет ничего более релятивного, чем нравственность. Это какое-то всеобщее торжество анабаптизма. Я не говорю уже о тоталитарных государствах, и сектах, которые просто берут человеческую совесть в безвременную аренду, чему они, надо сказать, научились у церкви вполне традиционной. Но даже культура, существующая более-менее свободно, выбрала это достижение, как наиболее эффектный приём увлекательного жанра.
Мечта коммунистических мыслителей всех времён и народов – «Антидекалог», сбывается противоположенным их разумению способом. Нравственность исчезает под неимоверным давлением денег. И скоро даже на моей Родине вырастет уже несколько поколений, которых пытаются воспитать в этой незатейливой философской системе.
На самом деле, ничего более надежного и твёрдого, как человеческая преданность и верность в природе нет! Только штука эта редкая и драгоценная. Оттого-то авторам бесчисленных бестселлеров она и не попадалась на глаза. Они даже не заметили оглушительной самоотверженности родителей, когда никто и ничто!.. не способно исказить человеческий образ выращенного ребёнка.
Раньше, не помню уже когда, всё было довольно просто – мир ограничивался горизонтом взгляда. Поэтому церковь боролась
