Я  жид  в  России. Русский  жид,

Перелопаченный  столь  многим.

Изгой, объект  насмешек, бит,

Дан  презираемым  двуногим.

Изгой, избранник  и  поэт,

С  расколотой  деньгами  лирой.

Мне  горло  отворяет  свет,

Не затворить  его  могилой.

Я  жид, я  правдою  силён,

В  стихах  о  правде  повествую.

И  новых  обстоятельств тон

Не  принимаю  ни  в  какую.

Отверженный. Надеждой  жив

На  световые  свойства  яви:

Черна  сейчас, но  перспектив –

Я  знаю – отрицать  не  вправе.

  Александр Балтин

Порешили  казнить  поэта –

Надоел, постоянно  поёт:

Жир  мешает  наращивать – это

Дело  сладкое, будто  мёд.

Заперт  в  камере  тесной, тёмной,

Продолжает  слагать  стихи –

Неизменный  и  неуёмный

В  сетке  чёрной  предсмертной тоски.

И  к  нему  золотые, сияньем –

Что  им  стены? – нисходят  миры,

Миги  жизни  наполнив  дыханьем

Совершенства, а  не  игры.

Что  поэту  решенье  ваше,

Коли  сам  растворится  в  стихах?

И  сияет  над  миром  чаша

Правды  правд  о  бессмертных  словах.

  Александр Балтин

Тинктура, гладко  и  лаково  бликовавшая  синим, в  сочетании  с  корнем  оникса  дала  неожиданный  желтоватый  отлив. Отмерив  на  тонких  и  изящных  весах  необходимую  порцию  белого  порошка, алхимик  взял  серебряную  лопаточку  и  всыпал  рассчитанную  дозу  в  толстопузую  колбу, куда добавил  раствор  купороса, блеснувшего  малахитовой  зеленью, после  чего  долил  изначальный  раствор. Смесь  тотчас  заиграла  золотисто, будто  любуясь  собой; а  тонкие  языки  пламени  ожидали  уже, танцуя, сладкой  и  славной  работы. Белый  дым  окутал  слоисто  лабораторию. Алхимик  чихнул, сняв  очки, протёр  глаза, и, уверенный  в  очередной  неудаче, стал  прибираться  не  спешно.

 С  толстым  томом  подмышкой, посверкивая  безоправными  очёчками, спускался  он  по  лестнице – знакомой  донельзя, шершавой  лестнице  из  грубого  камня – когда  вдруг  стал, оглушённый  тарахтеньем  неведомого  агрегата – тот, рыча, фырча, посверкивая  круглым  циклопьим  глазом  пронёсся  мимо, и  седок  на  нём  обернулся  на  миг  удивлённо. Железный  дракон? – подумал  алхимик, - Верно, переборщил  с  альфа-бетой  кранавиуса…Он  шёл  по  улице, погружённый  в  расчёты, и  цифры, мелькавшие  в  мозгу, не  давали  увидеть  изменившиеся  городские  пейзажи...