Иосиф  Латман      

 

                             Все права сохраняются за автором

                                                   

 

                                                               Посвящаю  Юлии  Френкель -

                                                               незабвенной  женщине  и  музе    моей

 

 

ХУДОЖНИК,      ЛЮБОВЬ  ЕГО  и   МУЗА

 

 

 

 

                 МАРК  И  БЕЛЛА  ШАГАЛ

 

 

 

                                             «Да  не  будет  у  тебя  богов  других

                                              Пред  лицом  Моим…»

                                                

 

                                               «Время – река  без  берегов»

 

 

                     ПРОЛОГ

 

Рождённый  при  пожаре   у  Двины,

Младенец,  с  виду  вовсе  не  жилец,

Волшебные  являя  Миру  сны,

Открыл…  фантазии  утерянной...  ларец.

 

И,..   верен  Заповедям  первой  и  второй,

Заведомо  не  чествуя  Кумиров,

Над  Витебском,  как  ангел  молодой,

Дивя,  парил...  с    Палитрою…  и   Лирой …

 

Он часть  Земли  своей,  он – плоть её  живая…

Здесь   корни:  память,  улочки,  погосты…

И для  него…  она - частица  Рая…-

Не  мыслил   рвов,   где  убиенных  кости…

 

Пока  ж,  в  плену   причудливых  видений, -

Наивный  мальчик,  как  в  лесу, - один…

 

Но...  ждёт   ниспосланный ему  Всевышним   ГЕНИЙ  -

Лицом,  как  старый  Рембрандта  раввин…:

 

Годами  жизни  мечены  черты,

Взгляд  устремлён  в  необозначенные  дали,

Как  облака,  -  размытые  мечты…

Синай….   Мойсею  данные  скрижали...

 

-------------------------------------

Единоцельное  творение  Небес…

Хотя…   Душа,  как  кисть,   -  расщеплена…:

 

Реки виток,  - реальной  жизни   плёс,

Наивность  детскую  - как  вечная  весна,

Питают  необъятные  просторы

(Истории  новинки и  повторы),

Незримо  нанизав  тысячелетья:

От  стен  пещерных   до  музейной  клети…-

 

Ему  не  чужды и  фаюмские  портреты,

Афины,  Рим, и  Возрожденья  мастера,

Веков  последних   девы  полусвета -

Искусства  древа  потемневшая  кора,

 

И современные  сакральные  сюжеты…

 

 

 

  ЖИЗНЬ,    ИСКУССТВО  И   ЛЮБОВЬ

 [spoiler]

Играют  в  Небе  с  ветром  облака,

 

Как  будто…  ворожа   хитросплетеньем…

Новость отредактировал: всёпройдёт - 2-01-2012, 15:49
Причина: текст сделать легче читаемым

* * *
Ночь за окном. Свеча почти сгорела -
О, нежных слов пустая шелуха...
Свет синих глаз задел тебя слегка -
Твоя душа ни разу не запела.

А я земная! Я хочу любить!
Хоть ты не мой, немой...молчу до боли.
Ты так далек в нелепом своевольи...
Но ведь так просто - можно - рядом быть.

 

 

* * *
Полумаски, полутени,
Пол-улыбки, пол-сомненья...
Недописанных страничек
Я внимаю откровеньям.
С полудохлых косметичек
Я сюжет малюю втуне...
Половодье, полнолунье -
Дней неспешное теченье.

 

Нажмите кнопку "Подробнее"

 

Нравится

Тоска  по  эпосу  в  крови

Гудит – но  жизнь  сама, как  эпос

О  смерти, счастье  и  любви.

И  даже  город  эпос. Это  с

Чем  сопоставить  из  любых

Громад  словесных? Я  не  знаю.

Коротенький  сегодня  стих

Воздушным  змеем  запускаю.

 

  Александр Балтин

Из  лабиринта  выход  к  свету –

Зачем  иначе  лабиринт?

Но  всяк  по-свойму  муку  эту –

И  невозможен  тут  репринт –

По-свойму  муку  жизни  терпит.

А  иногда  вкус  яркий, терпкий.

 

Жизнь – не еда, её  на  вкус

И  классик  пробовал  едва  ли.

Разнообразные  детали

Жизнь  составляют – это  плюс.

А  минус – важного  нельзя

Понять  сквоженье  корневое.

Навряд  ли  детство  золотое

Даст  Достоевского  стезя.

 

Сундук – тот, на  котором  спал,

И  домика  убогость – вот  он:

Давно  уже  музеем  стал

В  московскую  реальность  воткан.

 

Тома – продленье  жизни? Нет?

Ночной  порою  созидает

Писатель  мир, в котором  свет,

Потьма  которому  мешает.

Вериги  каторги  уже

Разбиты. Снег  белел  отменно.

А  с  детства  раны  на  душе,

И  с  ними  жить  довольно  скверно.

Жить? Да! Но  с  оными  писать

Куда  сподручней. Вынимает

Из  раны  образы  опять,

И  лабиринты  изучает.

 

А  в  Оптиной  я  помню  дом-

Музей, где  вызревал  неспешно

Роман, и  он – последний  том.

…старик-отец  себя  потешно

Ведёт, и  адово  притом…

 

Все  ль  ипостаси  наших  душ

Исследовал  пристрастно  классик?

Но  вывод – он  весьма  неясен.

Сквоженье  есть  ярчайших  дуг,

Шары  сияний, и  миров

Густые  янтари  над  нами.

Кто  оные  познать  готов

И  истину  поднять  на  знамя?

 

Алкая  истину, труды

Ты  сам  свои  отягощаешь.

Узнавший  голос  нищеты,

Душой  едва  ли  обнищаешь.

 

Табак  крошится; крошки, жаль

Всё  мимо  гильзы…Ночь  густеет.

Из  ночи  строить  вертикаль

В  поля  небесные  умеет

Душой  познавший  вертикаль

Кто  пишет, курит  и  болеет.

 

Кто  повествует  нам  о  нас

Так  много, что  не  ожидали –

Про стержни  смысла и  скрижали,

Шары  страстей, прозренья  шанс…

…про  то, как  может  смертный  час

Свет  новый  бросить  на детали…

Стигматы  состраданья  жгут

Ко  всем, когда  опять  читаешь

Того, чей  черезмерный  труд

Собором  света  почитаешь.

 

  Александр Балтин

Куски, фрагменты  и  моменты –

А  кровь  судьбы  не  склеит  вновь

Жизнь  Жанны – областью  легенды

Звучит – высокой, как  любовь.

 

О, с  ней  святые  говорили,

Трёхмерность  яви  одолев.

Её  стезю  определили.

И  празден  королевский  гнев.

 

Вот  древо  Жанны – пламенеет

Плодами  света  и  трудов.

Война  увечит, как  умеет

Тела  и  души.

Много  снов

О  нашем  мире  мирозданье

Видало. Бездна  глубины.

За  битвой  следует  молчанье

Другим  неведомой  вины.

 

О, как  ликуют  мародёры –

Как  Жанна  их  повергнет  в  стыд.

Церковной  власти  коридоры,

Прелатов  золочённый  быт.

 

Суп  из  предательства  наварист,

На  кухне  адской  выкипал.

Что  видно  на  веку  на  вашем?

Любой  не  мал, что  миновал.

За  боем  новый  бой – и  снова

Пласты   истории  густы.

И  Жанны  силой  света  слово

Бой  остановит…Сколь  сурово,

Столь  правда  в  оном  высоты.

 

Меч  Жанны, чья  балансировка

Отменна – легендарный  меч.

Её  в  бою  легка  сноровка –

Она  спасала  от  увечь-

Я  понимаю – так  и  было.

Я  силу  не  могу  понять,

Какая  Жанну  окрылила.

Знак  этой  силы  узнать.

 

…горит  огнями  дом  соседний,

Над  ним  ночная  глубина.

Век  всякий  думал – он  последний,

И  снова  длились  времена.

 

Церковный  суд  прошит  обманом,

Из  оного  изъять  бы  ложь,

Какая  в  мире  многогранном

Алмазы  копит – в  неустанном

Стремленье  выиграть.

Изъяном

Жизнь  будет – коль  во  лжи  живёшь.

 

Костёр  в  сто  языков  охватит

Сухую  девы  Жанны  плоть.

Врата  сакраментальны – хоть

Мучительны.

Но  боль  откатит,

Что камень – мощная  душа:

Ей  новые  открыты  тропы,

Миры в  какие  не  спеша

Восходит  Жанна – жалко  толпы

Внизу, по-прежнему  круша

Явь, катят  к  чаше  катастрофы,

Презрев  небес  благие  строфы –

О  том, что  правда  хороша.

 

  Александр Балтин