Мелют время жернова.

Перемен ветра гуляют.

Чувства, мысли и слова

Пылью в прошлом оседают.

Быстротечна и хрупка

Жизнь в стремительном полёте.

Прогулялся лишь слегка

И дорога на исходе.

Вся судьба – один прыжок

От утробы до могилы.

Здесь у каждого свой срок.

Пол мгновения от силы.

И казалось бы, что нет

В этом смысла никакого.

Все стремленья наши – бред,

Всё впустую, право слово.

Все старанья – суета.

Всё равно всё смоет в Лету

И забвения вода

Растворит следы победы.

Жизнь пройдёт как краткий сон,

Мимолётное виденье.

Каждый, кто на свет рождён,

Очень скоро станет тенью.

Но короткий этот миг,

Бесконечно интересен.

И пусть всё чего достиг

Словно эхо старых песен

Растворится в тишине

Неизбежно и бесследно,

Но прекрасен мир теней,

Мир иллюзии, мир смертных.

Этот краткий жизни путь

Наделяем смыслом сами

И придумываем суть.

Забывая что играем,

Увлекаемся порой,

Слившись с ролью воедино,

Занимательной игрой –

Этой жизнью, жизнью дивной.

Жизнь - прекрасная игра

И хотя исход известен

(Результат – лишь тлен и прах)

Но процесс так интересен!

Превозмогая боль и страх

Отбросить все сомнения...

Теряю крылья, последний взмах,

Но вечен сон, опять забвение...

keyzet

//keyzet.mypage.ru/_3.html

Превозмогая боль и страх

Отбрось волненье и сомненье!

Рывок последний – крыльев взмах…

И вот уже туман забвенья

Остался где-то там внизу,

А ты летишь навстречу свету

Смахнув последнюю слезу

И осознав свою победу.

Вперёд и вверх к своей мечте,

В страну безоблачного счастья,

Где нет разлук, где нет потерь,

Где нет душевного ненастья.

Преодолев тяжёлый путь,

Что существует лишь в сознании,

Осознаёшь вселенной суть.

Всё что казалось расставаньем

С Всевышним, с раем и с собой,

Вблизи всё выглядит иначе.

Ты возвращаешься домой,

Но возвращение не значит,

Что ты куда-то уходил.

Ты просто спал и сновиденьем

Был мир жестокий, страшный мир.

Но неизбежно пробужденье.

Усталые глаза твои полны печали.

Казалось бы надежда умерла

И сломлен человек, чья воля твёрже стали.

Несчастная любовь сожгла тебя до тла.

Сидишь который день один в пустой квартире

И смотришь на возлюбленной портрет.

Нет больше ничего в огромном этом мире:

Нет смысла больше жить и цели больше нет.

Она теперь с другим. И любит и любима.

А ты с её портретом говоришь.

Ты шепчешь ей: «Вернись», а жизнь проходит мимо.

Глядишь ты из окна на ряд высоких крыш

И думаешь, с какой путь ближе в бездну ада.

Но в смерти тоже смысла больше нет.

От жизни ничего тебе уже не надо.

Душа почти мертва. Почти погас в ней свет.

Однако ты встаёшь, собрав в кулак всю волю

И выбрав для себя иную цель,

Измученный тоской, опустошенный горем,

Выходишь за порог в январскую метель

На поиск той одной, которой будешь нужен.

Хоть и не сможешь прошлого забыть,

Не сможешь полюбить и подарить ей душу.

Ты ищешь не любовь, а просто повод жить.

 Меня постоянно принимают за кого-то другого. Четыре раза прохожие на улице принимали меня за Андрея из посёлка Боровляны, дважды за Мишу Галустяна из нашей раши, один раз за Роба Шнайдера (и даже попросили автограф) один раз за члена масонской ложи. Галустяна и Роба Шнайдера я хотя бы видел по телевизору, а вот боровлянского Андрея не встречал ни разу и тем более даже не представляю, как выглядит у масонской ложи член. Часто со мной здороваются незнакомые люди и ещё чаще я кому-нибудь кого-то напоминаю. А однажды произошёл вообще курьёзный случай. Знакомый попросил помочь ему с переездом на другую квартиру. Надо было с пятого этажа хрущёвки вынести мебель и утрамбовать её в крошечный грузовичок. Я вообще-то большими способностями к переносу мебели не обладаю, но пока мужики поздоровее примерялись к дивану и рассуждали, не проще ли выкинуть эту рухлядь с балкона, ухватил я кухонный стол и потащил его к машине. Стол оказался неожиданно тяжёлым и неудобным. Что бы не задевать ножками стола ни в чём не повинные стены подъезда, пришлось нацепить его, как шляпу, на голову. С таким вот экзотическим головным убором я и побежал вниз по лестнице. Скорость у меня была хорошая, а лица из под стола практически не видно, то есть, казалось бы, не то что принять меня за кого-то, но даже и разглядеть как следует, не реально, однако поднимавшаяся вверх по лестнице незнакомая девушка, при виде нас со столиком, внезапно вылетающих из-за поворота, резко остановилась, посмотрела испуганным взглядом и воскликнула: -

- Ой, мама!

  Не представляю, что её так напугало. Возможно, она просто не ожидала встретить в данном конкретном месте свою маму. Быть может наличие стола на моей голове создавало определённое сходство с этой женщиной. По крайней мере, если её мама внешне так на меня похожа, то для дамы она выглядит довольно странно, но совсем не страшно. Однако девушка явно испугалась и прижалась к перилам. Должно быть, её мама – очень нехорошая женщина, если родная дочь её так боится.

  А вот ещё один случай. Пошёл я в цум покупать себе куртку. Стою, в общем, в отделе детской одежды. Куртку на себя одел и задумался. Дело в том, что по размеру она подходила мне идеально, но меня смущала её пёстрая расцветка. Как-то она не шла к моей мрачной, небритой физиономии. Стою спокойно, неподвижно, разглядываю ряд с надписью рост 160, ищу что-нибудь более подходящее. Тут ко мне подходит высокая полная женщина лет сорока – сорока пяти, хватается за висящую на куртке бирку, смотрит на ценник, разворачивается и орёт через весь зал: -

 - Зоя, иди сюда!

Прибегает женщина помоложе и постройнее и спрашивает: -

- Что, Тома, уже нашла?

- Не знаю, Зоя. Хочу посоветоваться. Как думаешь подойдёт моему ребёнку такая куртка? Не слишком маркая? - говорит Тома и показывает на бирку.

Зоя смотрит на цену и уверенно кивает.

Я решаю уступить ребёнку куртку, тем более, что ни его, ни моего мнения всё равно никто спрашивать не собирается и начинаю её с себя стягивать. Тома с тихим стоном: -

- Ой, м-м-маник-кен… он-н д-д-движетсяя! - медленно оседает на Зою.

  Не представляю, где она раньше видела манекен с трёхдневной щетиной.

К счастью у Зои в сумочке был валидол.

  Ещё, как-то раз, решил я поесть мороженного. Купил в ларьке пломбир в стаканчике и пристроился на скамейке неподалёку. Сижу спокойно, жую и разглядываю облако подозрительно похожее на эскимо на палочке в кокосовой глазури но изрядно подтаявшее. Тут ко мне подбегает незнакомый карапуз лет пяти и спрашивает: -

- Дядя, а почему ты такой маленький?

Ну, что можно ребёнку ответить на такой вопрос экзотический? Сказать, что это порода такая специальная, декоративная? Нет, наверное не поймёт. Ну я и ляпнул: -

- А я – хоббит. Хоббиты все маленькие

Малыш посмотрел на меня внимательно, радостно улыбнулся, словно на него снизошло озарение, зачем-то два раза подпрыгнул и заявил: -

- А я тебя узнал. Ты в кине про колечко Фроду играл. Только там ты был бритый. А я смотрел только первую серию. А чем там всё кончилось? Вы победили злого волшебника?

Сходу ответить на такой сложный вопрос я не смог, потому что на тот момент тоже видел только первую серию, а книгу до конца ещё не прочёл. От необходимости перевирать «властелина колец» меня спасла  старушка с двумя порциями мороженного, со словами: -

- Не приставай к дяде Мише. Ему и так в прошлой серии досталось - утащившая внука за шиворот.

Незаметно промчались годы,

Пробежали рысцой и минули

Наслаждения и заботы

И не знаю уже, а были ли,

Но следы на душе оставила

Эта жизнь и следы заметные,

Много отняла и добавила,

А мои все ходы ответные

Посмывало потоком времени.

Всех поступков судьба – забвение.

Хоть ты в звёзды врезайся теменем,

Смоет всё быстрых лет течение.

Растворится всё в бездне прошлого.

Весь мой путь – лишь одно мгновение.

Всё плохое и всё хорошее,

Все заботы и наслаждения

Промелькнув, словно дым рассеются

И останется только главное:

Только то, что в душе имеется,

Изначально мне Богом данное.

Шёл по дороге жизни один народ – миллионы людей привязанных друг к другу нитями социальных отношений. Впереди народа бодро шагал великий диктатор и тянул всех за мощный канат своей диктаторской власти к светлому будущему. Периодически диктатор оборачивался, не замедляя движение внимательно смотрел на народ и слегка изменял маршрут. 

 Толпа долго шла за своим вождём. Одни послушно брели к неведомой цели, другие безуспешно пытались тянуть назад, третьи висли на канате бесполезным балластом, четвёртые тщетно старались утянуть в сторону, пятые отвязывались и уходили с маршрута в другую толпу, шестые орали на диктатора, что тот не правильно всех ведёт, седьмые наоборот прославляли выбранную властелином дорогу, а он, могучий и гениальный, силой своей стальной воли тащил целый народ к выбранной цели и казалось, что никакая другая сила в целой вселенной не способна ему помешать.

 Но вот однажды диктатор не успел вовремя обернуться и не заметил, что происходит среди подвластных ему людей, а тем временем народ слегка повернул в сторону. Настроения изменились и желающих взять правее стало немного больше. 

  Диктатор был невероятно силён, сильнее сотни обычных людей и твёрдо держал канат своей власти в могучих ладонях… Он был сильнее сотни людей, но людей было миллионы. Они даже не почувствовали, что их вождь уже тащится где-то с боку отчаянно цепляясь за власть, стремительно ускользающую из его цепких рук.

  Ещё один миг и диктатор уже сидел на обочине истории с тоской наблюдая, как народ дальше идёт без него. Идёт точно так же как шёл, когда диктатор был впереди и словно тянул многомиллионную толпу за собой. Только теперь перед народом бодро шагал кто-то более молодой и поэтому более шустрый столь же тщательно делая вид, что это он всех ведёт, дёргая за толстый канат своей власти.

  Бывший диктатор успел лишь крикнуть напоследок новому властелину: «Будь внимателен! Тебе нужно угадать направление в котором они пойдут на годы вперёд и всегда вовремя подстраиваться под их движение! Никогда не дёргай за канат слишком сильно, иначе дёрнут в ответ! И главное не упади! Целый народ не может резко остановится. Тебя просто растопчут. И как можно правдоподобнее делай вид, будто это именно ты всех их ведёшь за собой! Удачи тебе, везунчик!» Так сказал великий политик и растворился в бурном потоке времён.

Напрасно к небесам седым

Свой взор с надеждой обращаешь,

С вопросом скучным и простым

К вселенской мудрости взываешь

И ждёшь, что кто-то даст ответ.

Ты ждёшь ответ. Его всё нет.

Молчат седые небеса.

Узнать желаешь: кто же ты,

Зачем рождён на белый свет.

Лишь об одном твои мечты:

Чтоб Бог открыл тебе секрет,

Чтоб он сказал, в чём жизни цель.

Бог промолчит. Уж ты поверь!

Ведь изначально ты не прав.

Тебе даровано решить

И выбрать путь свой самому.

Зачем тебе на свете жить?

Доверься сердцу и уму

И сам себе задай вопрос!

Вопрос, который в общем прост,

Но лишь тебе давать ответ.

Посвящается всем, кого посещало вдохновение

Что ищешь в жизни, ты и сам не знаешь,

Но иногда находишь свой ответ.

На что ответ? Пока не понимаешь.

Какой ответ, когда вопроса нет?

Но появляется негаданно, нежданно

Из глубины души одна строка.

Она тиха, робка и нежеланна,

Но к ноутбуку тянется рука

И на экрана белого просторы

Ложатся с лёгким шорохом слова.

Строка, другая, третья и… Узоры

Из ровных строк. И вот уже глава

Глава поэмы здесь, перед тобою.

Ты смотришь удивлённо на неё.

Написанное собственной рукою

Творенье это словно не твоё.

Его писал как будто кто-то мудрый,

Проживший на земле сто тысяч лет.

И каждая строка в нём словно сутра.

Читаешь изумлённо ты ответ

На тот вопрос, который и представить

Ещё недавно даже и не мог

И учишь этот новый текст на память.

Пытаешься запомнить каждый слог.

Вникаешь в смысл написанного текста

И с нетерпеньем продолженья ждёшь.

Что будет дальше? Это интересно…

Но вдохновенье не приходит… Чтож…

Придётся дальше думать самому.