Море вынесло на берег
Чьё-то матерное слово.
Я ушам своим не верю.
Сердце слушать не готово.
Задержался на мгновенье
Поглядеть на эту гадость.
Восемь звуков оскорбленья,
Как червяк, к песку прижались.
Не нашлось беднягам места
В безграничном водном мире.
Ну и мне милее жесты
И метафоры в сатире.
Закопал я этот мусор.
Пусть гниёт в гробу цензуры.
Слово матерное гнусно
Словно клякса на культуре.
Чьё-то матерное слово.
Я ушам своим не верю.
Сердце слушать не готово.
Задержался на мгновенье
Поглядеть на эту гадость.
Восемь звуков оскорбленья,
Как червяк, к песку прижались.
Не нашлось беднягам места
В безграничном водном мире.
Ну и мне милее жесты
И метафоры в сатире.
Закопал я этот мусор.
Пусть гниёт в гробу цензуры.
Слово матерное гнусно
Словно клякса на культуре.
Ослик – тоже паровозик.
Только мелкий и не курит.
Небольшой вагончик возит.
Пусть упрям, но не халтурит.
Тащит медленно, но к цели
Груз и пару пассажиров.
Тихо-тихо, еле-еле.
По любой дороге мира.
Не нужны перрон и рельсы
И не ест на завтрак уголь.
Не утащит много веса,
Но не дороги услуги.
Ослик – славный работяга.
Он выносливый и скромный.
Вдаль идёт неспешным шагом
Древний транспорт экономный.
Только мелкий и не курит.
Небольшой вагончик возит.
Пусть упрям, но не халтурит.
Тащит медленно, но к цели
Груз и пару пассажиров.
Тихо-тихо, еле-еле.
По любой дороге мира.
Не нужны перрон и рельсы
И не ест на завтрак уголь.
Не утащит много веса,
Но не дороги услуги.
Ослик – славный работяга.
Он выносливый и скромный.
Вдаль идёт неспешным шагом
Древний транспорт экономный.