Мир невзрачен. Тусклы краски.
Над землёй плывёт туман.
Тьма в сердцах. На душах маски.
Совесть спит, а разум пьян.
Правда ходит только в каске
И одета как обман.
Перестали верить в сказки
Дети скучных горожан.
И глядят на жизнь с опаской
И боятся новых ран.
Мало света. Мало ласки.
Серой грусти океан.
Между нами нет любви.
Между нами только ветер.
Он имеет яркий вид.
Хоть и холоден, но светел.
Экзотическая страсть –
Ураган в открытых душах.
У него над нами власть.
Он умеет судьбы рушить.
Мы друг другу не нужны.
Не желаем быть мы рядом.
Наши чувства не нежны.
Стала страсть кромешным адом.
Но не можем разорвать
Цепи наших отношений.
Ветер гонит нас в кровать.
Продолжается сближенье.
Скоро снова будет взрыв.
Разбежимся со скандалом.
Даст судьба нам перерыв
И начнётся всё сначала.
Между нами только ветер.
Он имеет яркий вид.
Хоть и холоден, но светел.
Экзотическая страсть –
Ураган в открытых душах.
У него над нами власть.
Он умеет судьбы рушить.
Мы друг другу не нужны.
Не желаем быть мы рядом.
Наши чувства не нежны.
Стала страсть кромешным адом.
Но не можем разорвать
Цепи наших отношений.
Ветер гонит нас в кровать.
Продолжается сближенье.
Скоро снова будет взрыв.
Разбежимся со скандалом.
Даст судьба нам перерыв
И начнётся всё сначала.
Тим казался себе одинок.
И не знал как найти уголок,
Где бы он стал своим на часок.
Был в беде и никто не помог.
Для него целый мир оказался жесток.
Тим не верил, что есть те места,
Где судьба бесконечно проста
И любовь первозданно чиста
И в сердцах теплых чувств красота.
От безрадостной жизни устал.
Тим устал быть один и никем.
От бескрайнего моря проблем.
Он закрылся в себе и затем
Запер двери души насовсем,
В свой любимый малиновый джем
Тим насыпал невкусный мышьяк,
Лёг на стол и поднял белый флаг.
И погиб незачем, просто так.
Тихо умер несчастный простак.
Безобидный и добрый дурак.
Горько плачет бедняга жена.
Та что всё же осталась верна
Тимофею и в жизни и в снах.
И рыдает она не одна.
Все пришли и квартира полна.
Дети тихо дрожат и скорбят
И друзья – трое крепких ребят
И отец, словно сам виноват,
Мама, сёстры и маленький брат.
Тимофей сам себе создал ад.
Он парит над любимой семьёй
Не обрёл долгожданный покой.
Очень хочет вернутся домой.
Оказалось что мир не такой
И не жизнь у Тимохи отстой,
А он сам просто сказочный лох.
Для других никогда не был плох.
Только вот в чём беда, в чём подвох –
Не прощал и стремительно сох
От обид самых мелких, как мох.
И не знал как найти уголок,
Где бы он стал своим на часок.
Был в беде и никто не помог.
Для него целый мир оказался жесток.
Тим не верил, что есть те места,
Где судьба бесконечно проста
И любовь первозданно чиста
И в сердцах теплых чувств красота.
От безрадостной жизни устал.
Тим устал быть один и никем.
От бескрайнего моря проблем.
Он закрылся в себе и затем
Запер двери души насовсем,
В свой любимый малиновый джем
Тим насыпал невкусный мышьяк,
Лёг на стол и поднял белый флаг.
И погиб незачем, просто так.
Тихо умер несчастный простак.
Безобидный и добрый дурак.
Горько плачет бедняга жена.
Та что всё же осталась верна
Тимофею и в жизни и в снах.
И рыдает она не одна.
Все пришли и квартира полна.
Дети тихо дрожат и скорбят
И друзья – трое крепких ребят
И отец, словно сам виноват,
Мама, сёстры и маленький брат.
Тимофей сам себе создал ад.
Он парит над любимой семьёй
Не обрёл долгожданный покой.
Очень хочет вернутся домой.
Оказалось что мир не такой
И не жизнь у Тимохи отстой,
А он сам просто сказочный лох.
Для других никогда не был плох.
Только вот в чём беда, в чём подвох –
Не прощал и стремительно сох
От обид самых мелких, как мох.
Иосиф Латман
Все права остаются за автором
СУДЬБА...
Старуха бредёт меж торговых рядов
(Прошлого века причёска, одежда),
Рука, гладя нервно край грязных столов,
Как платье любимое некогда прежде,
Похитить пытается лук иль морковь
Под взглядом торговца поднаторелым...
Но... неудача, в лицо бросив кровь,
Тащится следом походкой несмелой.
Март 1999г.- 2018Гг.
Все права остаются за автором
СУДЬБА...
Старуха бредёт меж торговых рядов
(Прошлого века причёска, одежда),
Рука, гладя нервно край грязных столов,
Как платье любимое некогда прежде,
Похитить пытается лук иль морковь
Под взглядом торговца поднаторелым...
Но... неудача, в лицо бросив кровь,
Тащится следом походкой несмелой.
Март 1999г.- 2018Гг.
Ты стоишь и улыбаешься,
Будто сердцу всё равно.
Спрятать боль свою стараешься.
Тупо смотришь на окно.
На газоне, возле кустика
В позе столбика стоишь.
Зубки – жемчуг, глазки – бусинки.
А в животике малыш.
На окошко смотришь дальнее.
На девятом этаже.
Наступило утро раннее.
Там давно не спят уже.
Там давно уже целуются
Этот гад с твоей сестрой.
Лишь ступила ты на улицу,
Как утратила покой.
Мысли только о предательстве.
Будет месть твоя страшна.
Это просто издевательство.
Видно, близится война.
Ах, ты, дура непутёвая.
Твой маразм непобедим.
Голова твоя дубовая.
Тут бинокль необходим.
Присмотревшись, увидала бы,
Что с сестрой её жених.
Так что зря скулишь так жалобно
И с тоской глядишь на них.
Будто сердцу всё равно.
Спрятать боль свою стараешься.
Тупо смотришь на окно.
На газоне, возле кустика
В позе столбика стоишь.
Зубки – жемчуг, глазки – бусинки.
А в животике малыш.
На окошко смотришь дальнее.
На девятом этаже.
Наступило утро раннее.
Там давно не спят уже.
Там давно уже целуются
Этот гад с твоей сестрой.
Лишь ступила ты на улицу,
Как утратила покой.
Мысли только о предательстве.
Будет месть твоя страшна.
Это просто издевательство.
Видно, близится война.
Ах, ты, дура непутёвая.
Твой маразм непобедим.
Голова твоя дубовая.
Тут бинокль необходим.
Присмотревшись, увидала бы,
Что с сестрой её жених.
Так что зря скулишь так жалобно
И с тоской глядишь на них.
Дождик тихо слёзы льёт.
Он оплакивает чувства.
Вот влюблённый идиот,
Очень страстный, очень грустный.
В небе радуги-дуги
Больше нет. Они расстались.
С ней он был совсем другим.
Был весёлым всём на зависть.
А теперь она ушла.
Разлюбила. Позабыла.
Лужа в гости позвала.
С ней спокойно, но уныло.
Мама – тучка, помоги!
Своего утешь ребёнка!
Пусть в объятия реки
Он течёт легко и звонко.
Познакомь его с рекой!
Им неплохо будет вместе.
Новой радостью влеком,
Позабудет о невесте –
Юной радуге-дуге,
О такой непостоянной.
Не обласкана никем,
Речка ждёт и как ни странно
Долго сохнет по нему –
По мечте своей, по ливню,
Лишь по сыну твоему.
Эта пара будет дивной.
Он оплакивает чувства.
Вот влюблённый идиот,
Очень страстный, очень грустный.
В небе радуги-дуги
Больше нет. Они расстались.
С ней он был совсем другим.
Был весёлым всём на зависть.
А теперь она ушла.
Разлюбила. Позабыла.
Лужа в гости позвала.
С ней спокойно, но уныло.
Мама – тучка, помоги!
Своего утешь ребёнка!
Пусть в объятия реки
Он течёт легко и звонко.
Познакомь его с рекой!
Им неплохо будет вместе.
Новой радостью влеком,
Позабудет о невесте –
Юной радуге-дуге,
О такой непостоянной.
Не обласкана никем,
Речка ждёт и как ни странно
Долго сохнет по нему –
По мечте своей, по ливню,
Лишь по сыну твоему.
Эта пара будет дивной.
Я знаю силу что заставит сердце
Болеть, страдать и рваться из груди,
Она крепка как водка с острым перцем.
Способна обмануть и сбить с пути.
Способна ослепить, лишить рассудка,
Связать, свободы полностью лишив,
А душу сделать ласковой и чуткой
И уязвимой для коварной лжи.
Я знаю силу, ту что как бы слабость.
Она ломает в дребезги покой
И словно бы жестоко издеваясь
Лишает личность связи с головой.
Её зовут ошибочно любовью.
На деле лишь взбесившийся инстинкт,
Который иногда вредит здоровью,
Как будто в человеке сломан винт
И механизм разрушен и разлажен.
И нужен долговременный ремонт.
Но для продленья рода очень важно
Чтоб сила страсти просыпалась хоть раз в год.
Болеть, страдать и рваться из груди,
Она крепка как водка с острым перцем.
Способна обмануть и сбить с пути.
Способна ослепить, лишить рассудка,
Связать, свободы полностью лишив,
А душу сделать ласковой и чуткой
И уязвимой для коварной лжи.
Я знаю силу, ту что как бы слабость.
Она ломает в дребезги покой
И словно бы жестоко издеваясь
Лишает личность связи с головой.
Её зовут ошибочно любовью.
На деле лишь взбесившийся инстинкт,
Который иногда вредит здоровью,
Как будто в человеке сломан винт
И механизм разрушен и разлажен.
И нужен долговременный ремонт.
Но для продленья рода очень важно
Чтоб сила страсти просыпалась хоть раз в год.
Спасибо всему, что меня не убило,
Позволило выжить став взрослым и мудрым.
Прибавилось опыта, знаний и силы.
И я благодарен за каждое утро,
Которое было и может быть будет
По той лишь одной неизменной причине,
Что добрые, милые, славные люди
Меня не добили. Я был ими принят
За нечто такое, что сразу сломалось,
Но может однажды ещё пригодится.
А я пережил и удары и жалость
Остался собой притворяясь страницей
В которой любой может вписывать строки.
А сам всё стирал незаметно и тихо.
И волей людей, а не грозного рока,
Я не был разбит и в корзину запихан.
Я стал изваротливей, гибче, хитрее.
Не сдался и не был растоптан ногами.
Но радость победы мне душу не греет.
Был листиком хрупким. Стал твёрдым как камень.
И я благодарен за эти уроки.
Спасибо всем тем, кто меня только ранил,
Разрушить не смог и не выпил все соки.
И всё это в долг. Но пошли бы все в баню.
Мне хочется снова быть нежно зелёным,
Наивным и хрупким и чистым, как в детстве,
Пусть слабым, но добрым и даже влюблённым
Во всех, кто случайно живёт по-соседству.
Позволило выжить став взрослым и мудрым.
Прибавилось опыта, знаний и силы.
И я благодарен за каждое утро,
Которое было и может быть будет
По той лишь одной неизменной причине,
Что добрые, милые, славные люди
Меня не добили. Я был ими принят
За нечто такое, что сразу сломалось,
Но может однажды ещё пригодится.
А я пережил и удары и жалость
Остался собой притворяясь страницей
В которой любой может вписывать строки.
А сам всё стирал незаметно и тихо.
И волей людей, а не грозного рока,
Я не был разбит и в корзину запихан.
Я стал изваротливей, гибче, хитрее.
Не сдался и не был растоптан ногами.
Но радость победы мне душу не греет.
Был листиком хрупким. Стал твёрдым как камень.
И я благодарен за эти уроки.
Спасибо всем тем, кто меня только ранил,
Разрушить не смог и не выпил все соки.
И всё это в долг. Но пошли бы все в баню.
Мне хочется снова быть нежно зелёным,
Наивным и хрупким и чистым, как в детстве,
Пусть слабым, но добрым и даже влюблённым
Во всех, кто случайно живёт по-соседству.
Ты бежишь навстречу счастью
Ветра вольного быстрей
По ухабам сквозь ненастье
По дороге не своей.
Ты стремителен и духом
Твёрже чем любая сталь.
Слухом, зрением и нюхом
Изучил чужую даль.
И познал и даже понял,
Что там, где там и по чём.
Цель нашёл на небосклоне.
Путь, конечно, обречён
Весь быть пройденным ногами
И остаться позади.
Страсти бешенное пламя
Разгорается в груди.
И несёшься прямо к цели
Чёткой, яркой, не своей.
Ты достигнешь. В самом деле.
Овладеешь, точно, ей.
Но счастливее не станешь
Счастьем славным, но чужим.
Хватит! Душу не обманешь.
К чьей-то цели не спеши!
Ветра вольного быстрей
По ухабам сквозь ненастье
По дороге не своей.
Ты стремителен и духом
Твёрже чем любая сталь.
Слухом, зрением и нюхом
Изучил чужую даль.
И познал и даже понял,
Что там, где там и по чём.
Цель нашёл на небосклоне.
Путь, конечно, обречён
Весь быть пройденным ногами
И остаться позади.
Страсти бешенное пламя
Разгорается в груди.
И несёшься прямо к цели
Чёткой, яркой, не своей.
Ты достигнешь. В самом деле.
Овладеешь, точно, ей.
Но счастливее не станешь
Счастьем славным, но чужим.
Хватит! Душу не обманешь.
К чьей-то цели не спеши!
По дороге неровной идти веселей.
Чем ухабистей тропы, тем цели милей.
Чем сложнее, тем ярче проделанный путь.
Лишь устав, можно будет потом отдохнуть.
Насладиться походом способен лишь тот,
Кто по трудной дороге до места дойдёт.
Там, где топать легко, где приятно шагать,
Там ни мир, ни себя никогда не познать.
Если жизнь, как паркет, идеально гладка
И ровна и тиха и сладка и легка,
Нет ухабов и луж и нагрузки для ног,
Будет тусклым и серым всей жизни итог.
Деградирует разум, ослабнет душа.
Потому то полезней, пускай не спеша,
По извилистым тропам к победе идти.
Только так можно силу свою обрести
И чего-то хорошего в жизни достичь.
Чем ухабистей тропы, тем цели милей.
Чем сложнее, тем ярче проделанный путь.
Лишь устав, можно будет потом отдохнуть.
Насладиться походом способен лишь тот,
Кто по трудной дороге до места дойдёт.
Там, где топать легко, где приятно шагать,
Там ни мир, ни себя никогда не познать.
Если жизнь, как паркет, идеально гладка
И ровна и тиха и сладка и легка,
Нет ухабов и луж и нагрузки для ног,
Будет тусклым и серым всей жизни итог.
Деградирует разум, ослабнет душа.
Потому то полезней, пускай не спеша,
По извилистым тропам к победе идти.
Только так можно силу свою обрести
И чего-то хорошего в жизни достичь.
осиф Латман
Все права остаются за автором
НЕ ДЛЯ ТЕБЯ БАНАЛЬНОСТИ ПРИЗНАНИЙ...
Не для тебя банальности признаний
И волны эротических утех,
Восторги опостылевших свиданий,
Очерченный губами талый смех.
В глазах моих стоишь ты как живая:
Упруго тело, чуть насмешлив взгляд,
Как будто Небо, женщину ваяя,
Постигло смысл неведомых услад.
Движенья наши страстны и безгрешны,
Глаза смущённо прячутся в ночи...
С русалкой так аукается леший,
Так вторят им смешливые ключи.
Апрель 2003г
Все права остаются за автором
НЕ ДЛЯ ТЕБЯ БАНАЛЬНОСТИ ПРИЗНАНИЙ...
Не для тебя банальности признаний
И волны эротических утех,
Восторги опостылевших свиданий,
Очерченный губами талый смех.
В глазах моих стоишь ты как живая:
Упруго тело, чуть насмешлив взгляд,
Как будто Небо, женщину ваяя,
Постигло смысл неведомых услад.
Движенья наши страстны и безгрешны,
Глаза смущённо прячутся в ночи...
С русалкой так аукается леший,
Так вторят им смешливые ключи.
Апрель 2003г
Иосиф Латман
Все права сохраняются за автором
ЛЮБОВЬ - ЧТО ВИШНЯ ПЬЯНАЯ...
Любовь - что вишня пьяная:
Чудна?я голова,
И губы сохнут, рдяные,
Нежданные слова...
Бежать, уйти б невесть куда,
Да ёжит душу в ком...
Метель, сгорая от стыда,
Стучится ночью в дом.
Сливаясь с воплями пурги,
Чуть слышен стук сердец…
Венчает адовы круги,
Как эхо, звон колец.
Март 2004г.
Все права сохраняются за автором
ЛЮБОВЬ - ЧТО ВИШНЯ ПЬЯНАЯ...
Любовь - что вишня пьяная:
Чудна?я голова,
И губы сохнут, рдяные,
Нежданные слова...
Бежать, уйти б невесть куда,
Да ёжит душу в ком...
Метель, сгорая от стыда,
Стучится ночью в дом.
Сливаясь с воплями пурги,
Чуть слышен стук сердец…
Венчает адовы круги,
Как эхо, звон колец.
Март 2004г.
Расцарапал в небе тучу
Очень острый небоскрёб.
Вот такой несчастный случай.
Туча плачет – слёзы льёт.
Туче больно и обидно.
Злится сверху на людей.
Им же всем должно быть стыдно
За масштабы их затей.
Строят домики всё выше.
Задевают небосвод.
Раздирают острой крышей
Очень хрупкий тучкин борт.
А вот раньше было время.
Метров семь – уже дворец.
Не боялось тучек племя
Залетать в любой конец.
Дом такой их не достанет
Ни подпрыгнув, ни взлетев,
Ни со злости, ни по пьяни,
Даже очень захотев.
Вот бы снова стал скромнее
Обнаглевший род людской,
Был бы мир ему роднее,
В небесах бы был покой.
Очень острый небоскрёб.
Вот такой несчастный случай.
Туча плачет – слёзы льёт.
Туче больно и обидно.
Злится сверху на людей.
Им же всем должно быть стыдно
За масштабы их затей.
Строят домики всё выше.
Задевают небосвод.
Раздирают острой крышей
Очень хрупкий тучкин борт.
А вот раньше было время.
Метров семь – уже дворец.
Не боялось тучек племя
Залетать в любой конец.
Дом такой их не достанет
Ни подпрыгнув, ни взлетев,
Ни со злости, ни по пьяни,
Даже очень захотев.
Вот бы снова стал скромнее
Обнаглевший род людской,
Был бы мир ему роднее,
В небесах бы был покой.