Женская судьба бывает разной, она любила и ее любили
* * *
За три часа ходьбы устал.
Что интересного я видел?
Я по ВДНХ гулял.
Ракета – как советский идол.
Империи засохший плод
Кому сегодня интересен?
И репродуктор выдаёт
Каскады современных песен.
Я мимо лошади прошёл,
Какая фыркнула забавно.
Мой шаг достаточно тяжёл,
Но всё же погулял я славно.
И вот припоминаю я
Нюансы маленькой прогулки.
Потом моменты бытия
Я прячу в памяти-шкатулке.
* * *
Каждый живёт, как умеет –
Не осуждай никого.
Свежестью майской повеет,
Справит дождь торжество.
Черёмуха отдымила,
Сирень уже зацвела.
Ты вспомнишь о том, что было,
Подумавши – жизнь прошла.
Прошла, подумаешь горько,
Но есть впереди ещё
Хоть что-то – съедобная долька.
Я возрастом съем её.
Каждый живёт, как умеет,
Не отличаешься ты.
Небо, гляди, голубеет
Знаком сплошной высоты.
Александр Балтин
Хочу представить вам, друзья, очень интересную, на мой взгляд, художницу - Любовь Зубову. Пока, впрочем, только ее картины. Давно жду от Любови краткого рассказа о себе и своем творчестве. Может быть и дождусь... Во всяком случае, в ближайшее время в нашем журнале будет опубликована искусствоведческая статья о ее творчестве.
Жажда иллюзии х.м. 60х90.
От Евангелического храма – возвышенного-простого, парящего, от Старосадского переулка – в каменный мешок переулка Хохловского. Впрочем, почему же мешок, если ожидают тебя три тихих, чудесно-спокойных колена, три пролёта пространства, наполненного домами, каждый из которых индивидуален, и к тому же красив? Дом слева тяжеловат, именно от его наличия и создаётся ощущение каменного мешка – дом с невысокими окнами, ассоциирующийся со стариною, дом, который хочется назвать боярским, хотя это, наверное, не так. Школа остаётся позади, и синие и жёлтые особнячки-шкатулки взирают на тебя тусклыми стёклами – равнодушно, пожалуй, едва ли осуждающе.
Никого...
Добро, лишь простое добро
Мы делать должны в этом мире.
Не может быть это старо,
И взгляда не может быть шире.
В безумии и тесноте
Мучений на свете хватает.
Все выдержать, перетерпеть
Поможет нам жалость святая.
Тут пытками не удивить,
Жестокостью не переспорить,
И тонкая, тонкая нить
Нас держит над пламени морем.
Всю боль и всю подлость вселенной
Скопила Земля, постарев.
Все зыбко, порочно и тленно,
А чудо в одном лишь добре.
Играет ветер на лире,
Монета встает на ребро,
Мы делать должны в этом мире
Добро и только добро.
Теплая земля - какое чудо!
Где угодно можно лечь в траву...
Я такого счастья не забуду
И не разлюблю,пока живу.
Здесь букашки милы и наивны,-
Это не озлобленный восток -
Каждая былинка смехом дивным
Выражает солнышку восторг.
По витым кореньям под ногами,
Как смола, блистая на жаре,
Черная, подвижная, как пламя,
Ящерица льется по коре.
Темнеет сад, сверчки дуреют,
Благоуханнее цветы...
Но все вокруг как будто греет,
Как будто нежные листы,
Пронизанные солнца жаром,
Его тепло нам отдают
Любовным, сокровенным даром,
И в этом нега и уют.
Покой, как будто бы в объятьях
Любимой, преданной, родной,
Что под цветочным легким платьем
Таит полдневный вечный зной.
Представь!
Сидишь в дремучем, сказочном лесу
Ты, созерцая дивную красу:
Деревья, травы и на них росу.
Ты здесь зелёным деревом растешь,
С деревьями беседы, ты, ведёшь,
Земную силу, ты, корнями пьёшь.
Твой крепок ствол и гибок и ветвист.
Средь веток слышен соловьиный свист.
Дождём омытый, каждый листик чист.
Ты – дерево и крона высоко.
Ей сладок свет и дышится легко.
Лишь лес вокруг, а небо далеко.
Колышет крону тихий ветерок.
Ласкает корни тёплый ручеёк.
Уплыли тучи и закат далёк.
Ты – леса часть, фрагмент его души.
Растёшь и крепнешь, ты, в лесной глуши
И расцветаешь в радостной тиши.
Давайте строить храмы в ноосфере,
Из добрых слов в сознании людей,
А стены устанавливать на вере
И чтобы в храмах не было теней,
Из света разума в них делать купола!
Наполним мы любовью храмы эти
Чистейшей, настоящей и живой.
За этот мир, поэты, мы в ответе.
Мы отвечаем за него душой.
Нам муза наша власть огромную дала.
Мы наполняем мир не просто звуком.
Мы образы в сознании творим.
И радостям и самым страшным мукам
Стихами воплощаться в жизнь велим.
Ведь рифмы наши превращаются в дела.
