Кошечка Олли открыла один глаз. Дрозд уже спел ей обычную утреннюю песенку, и спать дальше было скучно - день без неё трепетал за окном всеми своими событиями, а во сне было темно и однообразно. Второй глаз пытался найти хоть какой-то обрывочек ночного видения, но тщетно - в прошедшей ночи ей ничего не приснилось. Вчера она задремала в печали по Арлекину. Кошечка мягко ступила на пол и взглянула на себя в зеркало. Все её горести сочувственно смотрели оттуда на неё, и ей стало так жалко себя, что Олли всхлипнула.
     Арлекин Мигель всегда приносил с собой новые запахи, обрывки истёртых историй и чьи-то еле заметные тени... Когда он снова надолго уезжал, неясные оттиски его пребывания в Доме поселялись в комнатах, и Олли жила ими до следующей встречи. Она перебирала свои ощущения от фантомов Арлекина, складывала из них одной ей понятные мозаичные картинки, наполняла их смыслом, и это заполняло её внутреннюю жизнь. А внешняя принадлежала домочадцам. Но так надолго он ещё никогда не уезжал, и она отчаянно по нему соскучилась. Олли никогда подолгу не плакала от сочувствия самой себе, а уж лить слёзы, проснувшись - такого с ней никогда не случалось. Поэтому она решительно стряхнула скорбные обрывки ночи, сосредоточилась, ощутила себя золотисто-розовой и открыла окно для знакомой бабочки Авроры. Собственно, Авророй её называли домочадцы, но Олли предполагала, что у неё есть какое-то другое имя - только как можно было узнать его, если бабочка не говорила?
    Лёгкая гостья приветственно коснулась мокрой щеки Кошечки и опустилась на подоконник. Олли разрезала яблоко, очистила апельсин, и, положив несколько долек на маленькое блюдце, поставила угощение перед Авророй. Бабочка была давней и доброй знакомой домочадцев: она прилетала в гости с первыми тёплыми деньками и пряталась где-то с наступлением холодов. Чаще всего она навещала Говорящую Собаку Чау и Симу. Сегодня Олли предпочла бы побыть одной, ей очень хотелось подумать об Арлекине, но у неё была гостья, а молчать, если рядом друг, крайне невежливо - этого Кошечка позволить себе не могла. Она присела к столу, на котором завтракала Аврора, налила себе чая, и, надкусив песочное печенье, стала рассказывать бабочке о своих переживаниях.

А на Острове своим чередом складываются самые разные события - наверное, и это надо нам узнать, потому записываю их так, как они ко мне приходят... Возвращаемся во вчерашний день...

Наутро Лукерья почувствовала себя в центре внимания. Сам Ди Ноель ещё до завтрака зашёл справиться о её самочувствии, Нина за ночь связала для неё замечательный кружевной чепец, а Чау вылизала ей щёки до блеска! Бабушка Лина, называя Тыкву "моя ж ты рыбушка", пообещала подробно рассказать ей всё, что происходило накануне во дворце короля Илии. Пожалуй, вернёмся туда и мы - тем более, что нам известно больше, чем Бабушке Лине.

История становится всё более запутанной, и я уже не понимаю - чем всё закончится. На ваш суд очередной лоскуток...

     Люси еле уговорила Лару отправиться с ночёвкой к ней домой. Сирена была подавлена и ссылалась на то, что сейчас с трудом поддерживает беседу, вряд ли такая гостья доставит русалке радость. Но Люси не отступала, и на закате они, укутавшись в тёплые пледы, пили чай в её гостиной. Подруги долго обсуждали различные планы поисков Максимиллиана, но всякий раз заходили в тупик и убеждались, что это им не под силу. Неожиданно Люси сказала:

Ещё одна сказка сложилась. Так хочется порадовать дорогих друзей! Сразу скажу: для этой сказки большинство картинок мне подарили мои дорогие подруги - Леночка (Говорящая Собака Чау) и Олечка, чудная бабочка Пафия, которая залетела в мой Мир и стала его тихой радостью. За это девочек благодарю всем сердцем! 

    Ансель почувствовал, как его с размаху ударило о какое-то препятствие. Инстинктивно выбросил вперёд руки и ощутил некую твёрдую поверхность. Он впился в неё кончиками пальцев, коленями, ступнями, попытался весь распластаться по ней, слиться с нею. Волна приподняла его, и ему удалось уцепиться за какую-то впадину и не откатиться назад вместе с водной массой. Бессознательно он подтянулся на пальцах, замер на мгновение, а затем рванулся как можно выше. Новая волна подтолкнула его вверх, и прежде, чем потащила за собой обратно, ему удалось забросить колено на торчащий выступ. Затем он весь бросился вперёд и оказался на жёсткой и неподвижной плоскости... Вокруг была кромешная темнота, и он не понимал, где находится. Но ощущал всем своим существом, что стопалые лапы волн хватают пространство ниже него, и что-то препятствует им снова стащить его вниз... В этот момент силы его иссякли, он был совершенно обездвижен и долго не верил, что беспорядочное вращение в толще волн прекратилось... Потом все его ощущения исчезли - он потерял сознание...

От редактора:
В ближайшее время подписчикам нашего журнала будет выслана ссылка не скачивание полной версии "баек" в pdf-формате. Тех кто еще не подписчик или даже не знают что это, милости прошу узнать и подписаться здесь.

Алексей Кондратьев. Байки морпеха. Часть 5-я.

 

               

НОСТАЛЬГИЯ

                   Мы, русские, как известно - загадочная душа. Одно из проявлений этой загадочности - жуткая ностальгия. Уезжаем за тридевять земель и там жутко тоскуем по родине. Кто нас, спрашивается, гнал?
                   Один знакомый местный трактирщик - прямодушный и грубоватый немного, как знаменитый гашековский трактирщик Паливец - посмеивается: чудной вы, русские, народ. Приедете за три моря и подавай вам то, что вы лопаете и пьете дома - этот ваш суп-борьстч, котлеты, холюбцы - или как их? - да солёных огурцов и водки. Надо же - за тыщи вёрст с родиной не расстаетесь...
                  Местный Паливец еще не знает, что загадочность русской души простирается так далеко, что мы испытываем ностальгию, даже никуда с родины не уезжая.
                  В Москве есть ресторан, который так и называется - "Ностальгия". Хороший, дорогой ресторан - прекрасная кухня.  "Ностальгия" - это его романтическое официальное название. На вывеске скромными буквами написано - ЗАО Ностальгия. А крупными - строгая надпись "СТОЛОВАЯ 5 МОСГОРОБЩЕПИТА". Вы заходите туда и садитесь за столик со скатертью в дырках. Живописные такие дырки, как на модных джинсах. На заслуженной потрескавшейся щербатой тарелке унитазного фаянса лежит стопочка серого хлебца. Рядом - старый, потускневший, но начищенный железный прибор советских времен со стеклянными баночками - соль, перец и горчица. Помните, как было в столовках? Любой мог зайти, намазать хлебушка горчичкой, посолить, поперчить, достать потихоньку из кармана четвертинку и налить под столом в граненый стакан, свистнутый со стойки.

Канун Рождества... Новый Год... Лоскутное Одеяло прирастает новой историей... Я вас люблю, мои дорогие друзья, читатели и Домочадцы!

     Короткий день сегодня заглядывал в окна Дома и становился теплее...
     Золотая осень потихоньку перетекла в серебряное предзимье. Наступил канун встречи Звезды Надежды. В то время, как Дом тщательно мыли, чистили и прибирали, Бабушка Лина начинала творить тесто для волшебной выпечки. Над широкой фаянсовой чашей размеренно встряхивалось большое сито с тонкой мукой, мучной дождь оседал и поднимался со дна чаши островерхим снежным пиком, яркие солнышки яичных желтков падали в тяжёлую струю густого молока, окрашивая его в янтарный цвет, кристаллы сахара таяли, как снежинки, упругие капли изюма застывали в пышном сладком сугробе, а в отдельной кастрюльке густела белая шоколадная глазурь, чтобы покрыть зимними шапками уже готовые маленькие праздники. Деревянные лопатки и венчики сновали в крепких руках Лины... Вокруг неё тесто зарождалось, всходило и отправлялось в печь. В одной чашке она его месила, другая стояла в тепле, и в ней шёл процесс созревания, в третьей тесто уже поднялось, и надо было не упустить момент, чтобы его обмять... Горячая печь готовилась отдать свой жар ароматным сдобным кусочкам. Дом обволакивал бархатный запах ванили...
     В дни, когда на кухне создавались Особые Кексы, Бабушка Лина не допускала туда никого. Даже Лукерья оставалась одна-одинёшенька в комнате. Впрочем, она говорила всем, что это время очень благодатно для размышлений над будущими мемуарами - и все ей верили!
      Дедушка Бертик к тому времени, как из печи выходили первые противни с волшебной выпечкой, уже стоял у двери - начинался самый ответственный момент Дня Встречи Звезды. Во дворе, закреплённый на толстых канатах, слегка покачивался огромный воздушный шар в вишнёво-синюю полоску. Бертик переносил противни в гондолу шара, потом поднимался в неё сам, мгновение - и шар медленно воспарял в прохладное небо. Он летел над Лоскутным Одеялом по воле ветра, и Бертик по одному опускал за борт гондолы ещё тёплые кексы. Некоторое время они двигались за шаром этакой кексовой гирляндой. А потом по одному начинали спуск на землю. Какие-то из них опускались на крылечки или подоконники готовящихся к празднику домов, другие попадали в кормушки для птиц или ясли в стойлах домашних животных - на радость всем в день Встречи Звезды. Но несколько кексов опускаясь, увеличивались и увеличивались в размерах, и превращались в уютные жёлтые домики под белыми крышами. Они сами решали, где им надо встать - на перепутье, или на побережье, или на свободных участках земли в стороне от дороги. Они становились пристанищем для тех, кто в дороге, для тех, у кого нет дома, для тех, кому не с кем встретить Звезду Надежды. На наш взгляд, они вырастали даже где попало, потому что как знать, в каком именно месте сейчас больше всего одиноких, бездомных, или находящихся в далёком пути людей? Внутри они были полны тёплого света и ароматов ванили. В этих домиках было всё необходимое для жизни и запасы продовольствия на всё время до сбора нового урожая. Но главное - инструменты для самых разнообразных ремёсел, чтобы тот, кто встречает Звезду с надеждой в сердце, мог работать в радости... Для тех же, кто не нёс в себе добра, кого в путь повело злое сердце, Кексовый домик тоже раскрывал свою дверь, но только как убежище от холода и голода - по истечении нескольких дней домик высыхал и рассыпался в мелкую крошку, и птицы вскоре растаскивали эти сладкие воспоминания о празднике...

Нажмите кнопку "ПОДРОБНЕЕ"

      Король Илия  отправился на охоту, как отправляются все короли - с пёстрой и говорливой толпой придворных, сворой собак и походной кухней. Но в лесу он вдруг ощутил такое умиротворение, такой покой, что приказал свите не шуметь, спешиться и остаться на опушке, а сам углубился в чащу, немного прошёл по узкой белой тропинке, простегавшей траву между деревьями. Остановился, огляделся и присел под деревом. Сквозь ветви, касающиеся друг друга с нежностью и настойчивостью, были протянуты тончайшие струны солнечных лучей. Казалось, вокруг льётся мелодия глубокой осени. Густой запах хвои и тускло золотеющей листвы увёл его в нелёгкие воспоминания. То, о чём он забывал в привычных стенах дворца, вырвалось из его сердца и заполнило душу....  

     ...Король Лантаны Илия возвращался домой из военного похода после двухлетнего отсутствия. Два года тяжёлых сражений с сильными врагами, напавшими на земли его брата! Не придти на помощь брату-королю было невозможно, государства их были сопредельны, и только объединив усилия, они смогли отразить нападение и уничтожить захватчиков. За это время большое горе постигло Короля - через полгода после рождения сына, внезапно умерла красавица-королева, оставив ему двоих детей: трёхлетнюю дочку и новорожденного малыша. Но битвы шли такие, что интересы государства не позволили Илии прибыть даже на похороны жены, и его дети два года росли без родительской ласки.     

      В памяти всплыли строчки из дорогих писем Королевы - таких бесхитростных и трогательных. "Представьте себе, Ваше величество, мой дорогой муж, у нашего сыночка точно такое же шоколадное пятнышко, напоминающее трилистник, на запястье, как и у дочки..." "Наша девочка, глядя на семейный портрет в библиотеке, указывает ручкой и говорит:"Это папа, это мама, это собачка Агата, это я"...
     "Ваше величество, мой дорогой муж! - писала ему позже Королева - Не беспокойтесь обо мне и детках! За нами ухаживает моя сводная сестра графиня Матильда. Несколько лет назад она пережила страшное горе - разом потеряла при пожаре во дворце и мужа, и детей. Не в силах жить среди чужих опустевших стен, она вернулась в родовой замок отца, но теперь находится неотлучно при мне, во дворце Вашего величества, вникает во все заботы и даже полностью сменила прислугу для принца и принцессы. Я не очень хорошо себя чувствую, поэтому попечение о наших детях сестра взяла на себя. Как жаль, что Матильда потеряла своих крошек, она была бы прекрасной матерью! Простите моё своеволие, Ваше величество, я, Ваша верная жена и королева, назначила своей сводной сестре некоторый пенсион..." Милая Королева! Её добрый нрав и врождённое благородство признавали все. Она так старалась утешить свою несчастную сестру! Потом пришла весть о смерти его дорогой Королевы, и только долг мужчины и полководца не позволил Королю впасть в отчаяние. А затем он стал получать письма от свояченицы, с которой прежде не был знаком.
     "Дорогой брат! - писала она Королю ровным почерком, - Я очень опасаюсь за жизни Ваших с моей незабвенной сестрой детей сейчас, когда они лишены материнской любви и защиты отца. Поэтому я отдалила их от всех придворных, и поручила воспитание и уход за наследниками моим доверенным и приближенным людям. Принц и принцесса чувствуют себя хорошо, занимаются по утверждённым регламентом воспитания королевских наследников программам с лучшими педагогами и воспитателями. Ваша дочь показывает прекрасные результаты в учёбе. Ваш сын удивительный ребёнок, он растёт богатырём и выглядит значительно старше своих ровесников. Я очень надеюсь, что по возвращении Вы будете рады успехам Ваших замечательных детей."

   Для дорогих гостей он принарядился - надел жилет, который лежал в сундуке с прошлой осени: полосатый на спинке и в ярких розочках спереди. Ещё у жилета были пуговицы, которыми Дедушка тайно гордился - с большими зелёными стёклышками в резной медной оправе,  но эту гордость  он старался никому не показывать - стеснялся. Такую красоту на праздник Сбора Тыкв ему подарили две подружки-домочадицы - Аграфена и Инна. Они сами сшили жилет - то-есть, Гранечка шила, а Инна осуществляла общее руководство и восхищалась результатами, а пуговицы  выделила из своих запасов Бабушка Лина, которой тоже очень понравился подарок для Бертика. Итак, дорогие гости Лёлик и Йоля забрались на самый верх, а Ляля и Лёля придерживали конструкцию снизу: они были помладше, и побаивались взбираться так высоко...

Плывём дальше! У Домочадцев новые приключения...

       Бабушка Лина с утра  стала отбирать срезанные в огороде тыквы на хранение на зиму. Полки кладовой уже тщательно протёрты, вдоль стен и в углах  разложены и развешаны связки чеснока, лука, перца и укропа, и для зимних обедов, и чтобы отпугивать вредителей. Тыковки подобрались одна лучше другой - большие и маленькие, крутобокие, всех цветов тыквенного спектра - от золотисто-серого через солнечно-оранжевый к тёмно-зелёному...

ДРЕЙФУЮЩИЙ ОСТРОВ ЛОСКУТНОЕ ОДЕЯЛО. ЧАСТЬ ПЯТАЯ

Так получилось, что мой Дрейфующий Остров продолжает своё плавание... Спасибо всем, кто читает! Сразу хочу сказать, что в подборе иллюстраций для этой сказки неоценимую помощь оказала моя дорогая Леночка - Говорящая Собака Чау, так что она - полноценный соавтор, за что я ей сердечно благодарна!

     Сима проснулся, когда солнце давно прошло точку зенита... Занавеска на окне трепетала сигнальным флажком, посылая в мир сообщение отбоя тревоги. Он полежал немного, перебирая в памяти ночные впечатления. Встал босиком на прохладный пол и порадовался тому, что доски не уходят из-под ног. Прошёл по прохладному коридору, приоткрыв по ходу двери в комнату Миши и Хулигана Гоши, убедился, что оба ещё крепко спят. Говорящая Собака Чау, чуть подняв голову с тёплой лапы, сонно взглянула на него и  шевельнула хвостом. Дома! Все дома, наконец, отсыпаются, хотя  Дедушка Бертик давно сыграл уже и мелодию обеда. И Ди Ноель, конечно, спит в своей кровати! Крепко же ему досталось этой ночью!

     Вообще-то его звали Симоном, но мама нашла такое милое маленькое имя - Сима.
     Он вырос в приюте, потому что... потому что?... Он не знал этого. Просто, с определённого возраста  осознал себя там. Рядом всегда были дети, которым надо было выживать и взрослеть в  обстановке  стерильного равнодушия. Может быть поэтому приютским не знакома любовь. Они готовы в минуту принять за неё любую иллюзию.  Но он-то помнил, что  такое тёплый дом и  любовь людей,  живущих  семьёй. Он уже забыл, как выглядели его родители, но конечно, узнал бы их сразу - если бы только увидел...
     Взрослея,  научился в каждый день входить, как  большой корабль входит в узкий канал - еле вмещаясь в русла своих желаний... Понимать, что ограничения - на расстоянии вытянутой руки, и проходить сквозь них, как нить проходит сквозь иголочное ушко - сохраняя всё, чем полна жизнь и память...  Иногда он отчётливо ощущал - кто-то ведёт его за собой, стараясь уберечь от ушибов, кто это был? Интуиция? Душа? Невидимый друг, который думает о нём? Или судьба?
     Сколько он помнил себя, всегда знал, что в каждую минуту кто-то далеко или близко просит о помощи.  Это было нелёгкое знание, потому что мало кому  мог помочь - сам ещё беспомощный мальчишка...
     Однажды, когда весь приют был погружён в глубокий сон, Сима  услышал всхлипывания. Он поднял голову и огляделся. В спальне было тихо. С соседних кроватей доносилось еле слышное ровное дыхание. Всхлип повторился.  Он шёл откуда-то извне, плакал кто-то за стенами приюта.  Мальчик выбрался  через окно, мягко спрыгнул на траву.

     Мои дорогие друзья! На сей раз сказка получилась невероятно длинной, хотя я, как могла, сокращала её - била себя по рукам и наступала на горло собственной песне. Поэтому или сразу набирайтесь терпения, или вовсе не начинайте читать... Хочу непременно  сказать, что на сей раз моим полноправным соавтором была  горячо любимая Говорящая Собака Чау - большинство иллюстраций к этой сказке отыскала именно она, за что ей я выражаю мою искреннюю благодарность - иначе я даже не знаю, когда я закончила бы стряпать этот пост...

 

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

     ...Морская  Сирена Лорелея очень любила возвращаться домой на закате солнца. Солнце погружалось в воду позади невысокой скалы, в основании которой находились ступени в грот. Скала густо поросла серебристым кустарником и небольшими деревьями, которые, Бог весть, как оказались здесь, откуда, в какую сторону не смотри - берега не увидишь. Когда солнце зависало за "замком" Лорелеи, вся растительность на скале начинала пылать в его лучах, как огромный костёр, и Лара издали всегда любовалась этим бездымным пожаром, взвившимся  среди бескрайней воды...
     Два дня Море билось на своём извечном ложе, и не знало покоя - как будто стремилось изменить границы своего предлежания к небу. Все обитатели его на это время либо укрылись в своих домах, либо заблаговременно ушли  как можно дальше от взбунтовавшихся нагромождений воды.   Люси и Лара переждали шторм в уюте сирениного грота.
     Ночью второго дня море затихло, и звёзды опять нашли свои отражения в чёрном зеркале...
     Этой же ночью Русалка Люси возвратилась к себе, и Морская Сирена Лорелея, проводив её до половины пути, стала восстанавливать привычный распорядок. Для начала она решила немного погулять перед сном - почему-то все говорят, что это полезно.
   Море установило для тех, кто связан с ним,  свои строгие правила. Русалкам и сиренам  по статусу полагалось сопровождение, ночью - безоговорочно. Море благоволило к тем, кто осознанно перешёл жить в его владения. Поэтому от восхода луны до восхода солнца рядом с ними неотступно  находились светящиеся рыбки-фонарщики, а чуть поодаль скользили острые тени большого сопровождения. Это бывали либо акулы, либо дельфины. Сегодня часть дельфиньей стаи отправилась провожать Русалку, а остальные плыли на некотором отдалении от Лары. Иногда она мечтала улизнуть от  всевидящего взора Владыки морских обитателей и погулять в ночи совсем одна, но  благоразумие всегда брало верх: самоволие могло рассердить Море, а Сирене совсем не хотелось стать изгнанницей. 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

    Первой на крыльцо Дома выскочила Говорящая  собака Чау. Прыжком соскочила на траву, отчётливо ощутила взаимную упругость зелёных ростков и собственных лап, и радостно залаяла: это было приветствие новому дню и  всему, что он несёт с собой... И сразу же внутри дома раздалось  дробное шлёпанье  босых и обутых ног, звуки открывающихся дверей, и  Домочадцы один за другим вышли в доброе утро. 

 

 

     Строго говоря, никакой  она не была собакой - только собачкой, и никак не иначе. Собачкой неопределённой породы,  возможно - фокстерьер, скорее белой,  но коричневые пятна всё-таки отметили её спинку. Небольшая весёлая собачка.  Но однажды на улице возле булочной, когда она, не помня себя от восторга, бежала за кувыркающейся под ветром на асфальте скомканной бумажкой,  ей встретилась степенная, с достоинством несущая весь свой облик обильношерстяная и сосредоточенная на своём внутреннем мире собака чау-чау, ведущая за собой на поводке пожилую даму в накрахмаленной кружевной шляпке. Дама выглядела не более, чем фрейлиной этого царственного животного. Она была сопровождающим лицом, эскортом королевского выхода... А центром вселенной, несомненно, являлась  чау...

ДРЕЙФУЮЩИЙ ОСТРОВ ЛОСКУТНОЕ ОДЕЯЛО.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Русалка Люси чуть шевельнула плечом, невесомая волна сползла, открыв её спину утреннему солнцу... Люси задремала на поверхности, когда солнце полностью выплыло из морской глубины, и сон её был недолгим.
     Этой ночью Русалка возвращалась к Дрейфующему острову. Неделю назад её пригласила погостить знакомая Морская  Сирена Лорелея,  и Люси приняла её приглашение. Независимость  независимостью, но иногда очень приятно провести несколько дней с близким по духу существом!   Близкие по духу звали сирену Лорой, или Ларой, а поскольку русалки и сирены состоят в тесном родстве, то Люси тоже звала её Ларой.